Несмотря на нарциссизм маленьких отличий тысяча и одной нации континентальной Европы, о котором писал З. Фрейд, видимых и отличительных отличий, таких как хорватский галстук, цвета вашего свадебного наряда, музыка, язык и национальные блюда, есть еще невидимые базовые признаки: приму я или нет этого чужака в круг своих близких. Отказ или согласие на близость будет основаны на неочевидных и невидимых признаках .

Вы можете никогда не понять, почему, пройдя все этапы собеседования на отлично, вам все же отказали в работе, сославшись на то, что вы over-qualified (слишком хороши).

Отличный пример нарциссизма маленьких отличий и неочевидных фантазмов предложил описал югославский (хорватский по вероисповеданию, боснийский по земле происхождения, сербский по языку и черногорский по месту своей дачи) писатель Иво Андрич в романе "Травницкие хроники": приехавший в боснийский Травник французский консул времен Наполеона не мог найти для себя работников в дом (несмотря на бедность окружающего населения): боснийские турки не хотели смешивать свою чистоту с нечистью иноземца немусульманина, хорватские прихожане местных католических церквей страшились проклятий своих монахов, а на сотрудничество с консулом пошли только еврейские женщины (еврейская диаспора на месте бывшей Венецианской Республики, под властью которой не одну сотню лет находились многие земли Адриатики, оказалась самой "интегрирующей").

И сейчас вы можете столкнуться с парадоксальными организационными отличиями на совершенно небольшом клочке земли. В Черногории, в которой сейчас гражданство по формальным признакам, невозможно получить приезжему (хотя вид на жительство выдается довольно легко), все же можно получить гражданство благодаря принципу кумовства (если вас знает много местных, если вы интегрированы в местное сообщество и найдете "через кого это организовать", короче, если за вас поручатся).

Эта неочевидная и неофициальная практика также, кстати, вполне свойственна на многих территориях нашей большой страны (решение вопросов благодаря знакомству), но совершенно невозможна как правило или как принцип, например, в англо-саксонском обществе. Это не хорошо и не плохо, но и невозможно принять чужаку-человеку, которому этот принцип чужд и непонятен, нарушает его картину мироздания, справедливости и чего-то еще, однако этот принцип был организующим для большой группы со времен татаро-монгольского ига (как и, вероятно, в Венецианской Республике), когда Баскаковы и Мансуровы становились высшими офицерами и дворянством Российского государства быстро и практически за одно поколение.

У антропологов этот принцип, как правило, называется принципом крови или сватовства – с кем можно смешиваться, и можно ли смешиваться в принципе. За принципом сватовства (их несколько принципиальных организующих принципов для сообществ; кроме сватовства есть также передача наследования и отделение поколений друг от друга) стоит, конечно, первофантазм общества, то есть как организовано это общество.

Об этом рассказано у Франсуа Дюпарка:

Мне кажется, что ядро семейных организаций связано с тем, как семья понимает отношения между двумя членами родительской пары (примитивная сцена), с защитой детей (материнское лоно), с тем, как они будут иметь возможность искать в своей семье, а затем и за ее пределами, объекты инвестирования, которые им нужны (соблазнение), ограничения, которые следует наложить на свои желания (кастрация), наследство и модели, которые они могут иметь в своем распоряжении, чтобы составить их психосексуальную идентичность (каннибалистическая апроприация)

Антропологи, которые не уделяли слишком много внимания почти лингвистической бесконечности систем родства, такие как М. Годелье или Ф. Эритье, хорошо поняли, что семейные системы основаны на определенном количестве параметров, которые всегда: родительская пара, запрет инцеста и передачи наследства.

Но больше всего мне помог Эмануэль Тодд своим описанием определенного числа антропологических доминант.

Он выделил семь типов семей, в том числе:
 

• авторитарные семьи, основанные на отцовской власти и иерархическом распределении наследства, как в Израиле или в странах германского влияния;
• эндогамные общинные семьи, сосредоточенные в групповом материнском чреве, ревностными хранителями которых являются мужчины, что характерно для мусульманского мира;
• эгалитарные нуклеарные семьи, где важно равенство между супругами и детьми при наследовании, как во Франции, в Парижском регионе;
• неравные нуклеарные семьи, характерные для англосаксонского мира, где доминируют принцип пары и быстрая автономия детей, которые наследуют в соответствии со своей способностью добиться успеха; аномичные семьи и т.д

Его книга "Судьба иммигрантов", в которой рассматривается их более или менее легкая адаптация к французской культуре в зависимости от их происхождения, показывает, как семейная система вступает в большее или меньшее противоречие с французскими или американскими представлениями о семье, очень пропитанными универсалистской идеологией.

Исследуя вопрос миграций в современном мире, мы, несомненно, встретимся с подобным столкновением систем как снаружи, де-факто, так и внутри нас, когда мир, в который мы прибыли, оказывается организованным совершенно иначе, чем наш психический аппаратс неочевидными и невидимыми отличиями, но настолько серьезными, что потребуется полная психическая перестройка. И тогда вся грязь, сырость и неустройство родного захолустья окажется нам уютнее, теплее и понятнее, потому что каждая дверь известно, как открывается.

Автор: Марина Геннадиевна Куликова - клинический психолог, групп - аналитик, психоаналитик.

18 ноября ведущая проведёт встречу Разрушение семейных систем и деструктивные сообщества Встреча является частью регулярного семинара Французская школа психоанализа: об эмиграции, травме и групповой динамике

Мы ценим регулярное образование и заботу о повышении своей квалификации!

---

Вы можете подписаться на наши каналы в социальных сетях. ➡️
Чтобы стать участником актуальных вебинаров, нужно выбрать интересное для вас и зарегистрироваться: РАСПИСАНИЕ вебинаров